Троя (S-T-I-K-S) [огрызок] - Степан Городничий

Караванщик сунулся вперед, раздвигая девушке ноги коленом, навалился, освободил груди из тесного плена, начал целовать и кусать шею, впился губами в розовый сосок. Лена положила руки на его плечи, наклонилась к уху, прошептала — Пусть это произойдет сейчас, сейчас я буду тебя любить, твой нежный страстный мальчик, как он ждет меня…

Мягко отстранилась, избавилась от белья, перекинула ногу и оказалась у караванщика на коленях. Глядя прямо в глаза, взяла рукой налитый кровью член, направила внутрь. Оседлав Свиста, принялась неторопливо раскачиваться, двигаться, описывая медленные неторопливые круги, погружая самый кончик небольшими толчками. Каждое движение бедер перемежались короткими всхлипами. Наконец, уперлась ладонями в потолок кабины, закусила губу и качнула бедрами, впуская его до самого конца. Все преграды рухнули, как будто что-то лопнуло внутри.

Свист ощутил, как напряжение растет с каждым движением ее бедер. Он сжал ее сильнее, зарычал, ускорил толчки. Через пару минут бешеной скачки девушка застонала, изогнулась, и как раз в тот миг, когда Свист уже не мог терпеть дольше, выкрикнула что-то нераздельное, ее тело судорожно забилось, как птица в клетке. Сила ее оргазма ускорила разрядку, караванщик, громко застонал, одной рукой сжал ее ягодицы и прижался лицом к искусанной шее.

Лена рухнула сверху, покрытая потом, запыхавшаяся и совершенно выдохшаяся. Рейдер отстранился, рассматривая кровь на сиденье, перемазанные штаны и член.

— Ты что девочкой была?

Ох, Свисточек, да, то есть не совсем. Нет, то есть да.

— Как это?

Зайчик, у меня же до Улья никогда, ни с кем не было, родители строгие, да и все мысли только об учебе. Когда только в Улей попала, муры поймали, изнасиловали. Я кричала, вырывалась, по лицу били. Потом сразу живцом напоили. По дороге на ферму нас рейдеры отбили. И после вот началось, как парень понравился, уже по согласию. А я снова девочка.

— И часто ты так можешь?

Лена ответила с печальным вздохом, — За ночь зарастает.

Рейдер надолго задумался. На лице отражалась интенсивная работа мысли, казалось, что внутри головы перемалываются жернова. Наконец, лицо прояснилось.

— А что же мы это, как выпить хочется.

Засуетился, порылся в закромах и вытащил пузатую бутылку, — Выпьем, красавица, на дорожку? Живец на ягодах морошки, уникальный рецепт, за десять горошин купил. Нам неделю трястись, у тебя тоже дорога.

— Конечно выпьем, только тормозни на минутку в кустики.

Выскочила, сделала дела, поросенок внутри рюкзака завозился требовательно.

— Чуть-чуть потерпи, Фунтик, операция в самом разгаре.

— Свистик, мой лев, выпьем на брудершафт, мне с тобой так хорошо было, прямо настоящей женщиной себя ощутила, — добавила грустно, — Так и уходить никуда не хочется, но надо.

На брудершафт выпили, только целоваться Свист не стал, чмокнул в щеку и отстранился. Чудный вкус у живца на морошке, этот вкус не забудется никогда. Знакомый вкус хлопьев, причем доза хорошая, язык занемел сразу. По телу прошли мурашки, руки-ноги начало покалывать.

— Ах, что-то голова закружилась, — погладила караванщика по руке, бросила взгляд, полный благодарности и нежности.

— Милый, посплю немножко, — уронила голову и прикрыла глаза. Сердце застучало чаще, усиленно прогоняя кровь, организм экстренно начал избавляться от яда.

Свит долго не церемонился, грубо обшарил тело, сорвал с пояса кинжал и заговорил в рацию, — Бля, Индюк, знаешь, я какую фишку просек! Если у свежей иммунной грубо целку сорвать, а потом сразу живцом отпоить, Улей рану залечит, но произойдет этот, как его — сбой в организме. Девственность начнет восстанавливаться каждый раз примерно за сутки. Представляешь сколько за такую вечную девочку-шлюху на границе Содружества дадут? Каждый день готовая, как в первый раз. Да не меньше трех красных. Рейдеры есть, которым непочатые крышу сносят. А рецепт прикинь, сколько стоит! Хотя хрен, рецепт для себя оставим, добычу наладим. Хрен с ним, с этим сраным….

Похлопал девицу по щекам, — Готова. Почему раньше не просекли? Да ты, дебила кусок. Свежак должен быть настолько свежий, что в это время еще не понять, заурчит или нет. Девочек среди старшеклассниц процент еще меньше, чем иммунных. Попробуй помножь, да не чаще, чем одна к тысяче. Короче, эту с собой берем, она с формами где надо, на мордашку не полный крокодил и объезженная вполне.

Ага, значит я не крокодил, не полный? Обидеться или нет? Кожу немного покалывало, но в целом голова ясная и тело к действию готово. Машина остановилась, руки подлезли под плечи и колени, подхватили как пушинку и аккуратно понесли вдоль замершего каравана.

Скрипнула железная дверь, из-под полуприкрытых ресниц рассмотрела машину. Ага, фургон для пленников, не ошиблась. Привязанное тело в глубине дернулось, щурясь от солнца. Точно Яна, избитая, расцарапанная, но живая.

Классное ощущение, когда тебя несут сильные мужские руки, захватывает дух, прямо как в детстве, только папа в конце не швырял на пол и не наступал на волосы.

В фургон заволокли еще фигуру, которая вопила и материлась, — Что творите, падлы, мы же договорились. Без капюшона Коль выглядел готовым страшилой из фильма ужасов. Сожжённое до кости лицо постепенно восстанавливалось, но сейчас здорово напоминало известного Фредди.

Свист приложил безопасника по дых, — Ублюдок, я говорил, что с огнем играешь? Спиздел про Лео, значит и остальному верить нельзя.

— Ничего я не врал, мы же в одной лодке.

— Ага, сука, не ожидал, что Спарапет перед смертью правду шепнуть успеет.

— Какую правду? — Коль округлил глаза, но договорить не успел, получил прикладом в висок и сложился.

Прости Коль, неудобно вышло. Загрохотала новая цепь, руки зашарили по шее, наш выход.

Лена потянулась, приподнялась, — Привет Янусик, я за тобой!

— Блядь, ты какого хера не спишь!

— Свисточек, милый, как ты мог, нам же так хорошо было вместе.

— Заткнись шкура, кованый ботинок ткнул под ребра.

— Фу, как грубо. Яночка с тобой хорошо обращались.

Девушка сидела в полном отупении, щурилась, пыталась заслониться от солнца локтем, но растянутые руки не позволяли, — Лена?

— Свист, зайка, подержи колечко.

— Что это?

— Догадайся, милый, — аккуратно двумя пальчиками приподняла юбку. Ничего эротичного в этом жесте не было. При полном отсутствии белья между ног торчала взведенная граната.

Дуло автомата уставилось в лицо, караванщика зверски перекосило.

— И что?

— Да в общем то все. Влагалище, милый Свисточек, при родах голову ребенка пропускает, а значит и не на такие фокусы способно. Очень веселенькая гранатка, замечательно идет к моему педикюру, видишь синий кончик. Знаешь такой? Осколочно-фугасная, повышенной мощности. Слышал конвенцию, запрещающую применение в боеприпасах средств, вызывающих особо мучительные повреждения тканей? Ух, еле выговорила. Так вот, в Улье